Директор Росаккредагентства, руководитель-координатор межведомственной рабочей группы по снижению бюрократической нагрузки Наталья Алтыникова ответила на вопросы журналистов.

Мы понимаем, что все учителя и директора школ устали от проверок и озлоблены из-за бесконечных мониторингов, но, критикуя, нужно предлагать. Сейчас такая ситуация, что методов оценивания школ на федеральном и региональном уровнях много: собирается масса данных обо всем подряд, и их настолько много, что с ними даже не работают, всё расфокусировано, акценты на нужных людям аспектах качества образования не расставлены. Все устали от бюрократии, и я борюсь с лишним заполнением бумаг, отчетов, информационных систем, мониторингов с непонятными показателями и данными.

Нужно обратить внимание на главное с точки зрения качества образования, и мы решили создать индекс, который включает 69 показателей. Что важно — он станет не «еще одной проверкой», а единственным мониторингом, но сначала нужно посмотреть, как он будет работать во всех регионах. Поэтому говорить, что Рособрнадзор вводит очередной мониторинг в новом учебном году, неправильно.

В 2024-м будет проходить только апробация системы, и ни учителя, ни школы не почувствуют давления новой отчетности или новых тестирований.

Мы 6 лет проводили исследование в рамках национального проекта «Образование», чтобы понять, насколько учителя, дети и их родители удовлетворены качеством общего образования в России.

Чего они ждут, какие проблемы их тревожат, какие факторы для них самые важные для хорошего образования? Вот главные из них.

• Компетентный учитель: личностные качества педагога, знание предмета, знание методики, умение выстроить коммуникацию с детьми, создать комфортную психологическую атмосферу;

• Комфортная среда и безопасность в школе: туалеты с кабинками, охрана, техническая оснащенность, наличие учебных материалов;

• Индивидуализация обучения: то, как в школе выявляют потребности ребенка, как подходят к процессу обучения. Все хотят, чтобы учитывали именно их интересы, их способности и образовательные потребности;

• Возможность дополнительного образования: занятия рисованием, спортом, театральным искусством и другими хобби в стенах школы, чтобы никуда не возить ребенка;

• Высокие образовательные результаты: позволят продолжать дальнейшее обучение и стать успешным.

Что нужно сделать, чтобы обеспечить всё это? Сначала выявить, чего не хватает в конкретных школах и регионах, потом — направить на эти недостатки внимание не только директора школы, но и местных властей. Допустим, учителя в школе хорошие, но оснащения нет, туалет на улице, кабинеты химии без пробирок — значит, надо решать проблему: на уровне школы, региона или страны.

Но чтобы выявить минусы, надо всё проследить по показателям индекса, которые разрабатывались не в кабинетах Рособрнадзора, а во время обсуждений с директорами школ, родителями, детьми и учителями. Нам было важно, чтобы новая система мотивировала людей, а не приводила их в ужас, не устрашала увольнениями, не подталкивала обманывать и замыливать проблемы, чтобы никого не ругали и чтобы показатели были понятны.

Зачем проверять педагогов?

Во-первых, проверка учителей важна, потому что дети часто ходят к репетиторам и их результаты экзаменов не отображают уровня подготовки педагога. А мы хотим, чтобы школьники не занимались дополнительно, чтобы ни родители не тратили свои деньги, ни дети — свое время. Знания нужно получать на уроках, а для этого нужна полная картина компетентности учителей.

Во-вторых, не для того, чтобы сказать, хороший учитель или нет, поощрить его или наказать. А чтобы выявить профессиональные дефициты педагогов и понять, каких знаний по предмету или методики им не хватает. По сути, мы оцениваем не учителей, а систему их подготовки, и всё это нужно, чтобы регионы зашевелились, начали развивать адресную систему повышения квалификации и повернулись наконец в сторону педагогов.

Например, во время апробации индекса в одном из регионов мы выяснили, что 80% учителей биологии испытывают затруднения в области строения клетки, почти 70% — в знании и понимании теории эволюции, около 50% — в понимании митоза и мейоза. Что дальше делать с этими результатами? Понятно, что из вуза не все вышли отличниками, у каждого есть дефицит, неосвоенная тема, и пока всё, что предлагается учителю, — либо самому освоить трудную тему, либо пойти на курсы повышения квалификации, которые есть в каждом регионе.

Только все они предлагают курсы формата «всё обо всем» на 120 часов, а педагогу просто нужно подтянуть себя по одной теме и не тратить слишком много времени. Но адресных программ у нас нет. У нас в стране с этим большая проблема: у педагогов одни потребности, им нужна помощь в одних вопросах, а система повышения квалификации предлагает совершенно другое, и прогресса мы пока не наблюдаем.

Если у нас будет информация по каждому региону, мы сможем с ней прийти к местным властям, в региональные педагогические вузы и институты повышения квалификации и сказать, какое у них качество образования и что требуется учителям для улучшения результатов. Власти же выделяют для этого средства, в их интересах настроить эффективную систему поддержки педагогов и школ.

Почему проверяют только обязательные и естественно-научные предметы

В стране проблема с кадрами, нам не хватает специалистов в инженерной области, сельском хозяйстве, здравоохранении, строительстве, авиаконструировании и ракетной отрасли, в основе которых лежат эти предметы. Мы много говорим о формировании технологического суверенитета РФ, и нам нужны люди, чтобы развивать свое сельское хозяйство, свою промышленность, медицину. Чтобы они были, кто-то должен поступить в специализированные вузы, а значит, сдать ЕГЭ по физике, химии, биологии.

Но мы каждый год видим, что число выпускников, которые выбирают эти предметы, уменьшается и сдают их хуже, чем раньше. Нам нужно понять, почему так происходит, поэтому пока мы уделяем внимание этим дисциплинам. Но это не значит, что другие предметы проверять не надо — надо, но сейчас в индекс качества мы включаем приоритет страны — улучшить естественно-научное образование, чтобы у нас появились кадры. Значит, в фокусе внимания учителя по этим предметам.

Что мы видим? Во многих школах биологию и физику выпускники почти не выбирают. Надо задать вопрос учителям, как же они так работали, что не смогли никого заинтересовать и никто не выбрал их предметы. А еще надо понять, что с их компетентностью. Некоторые учителя боятся, что дети выберут их предмет на ЕГЭ, потому что сомневаются в себе и, как следствие, не уверены в результате учеников. Так быть не должно.

В каком формате будут проводиться тестирования педагогов

Ничего нового в тестированиях не будет — мы проводили подобные диагностические работы в течение десяти лет, и теперь они просто будут включены в индекс. Это не поголовная проверка всех российских учителей: от каждого региона нам нужна будет выборка из 100–150 человек, которые за неделю пройдут компьютерное тестирование. Как правило, его организуют в оборудованных классах, чтобы у педагогов была возможность обратиться к техническим специалистам и все сдали работу примерно в одно время.

Задания включают в себя вопросы о методиках обучения (в том числе темы использования современных технологий, специфики работы с детьми с ОВЗ, объективного оценивания детей) и о знании предмета. Много писанины не потребуется, большинство вопросов — с выбором вариантов ответа или с зданиями, где нужно что-то соотнести.

Знаю, что учителя воспринимают это как ВПР для педагогов, но нет, наша диагностика не такого формата. Нам просто нужна честная картина знаний педагогов и их дефицитов, а если учителя что-то станут списывать, договариваться об одинаковых ответах, система повышения квалификации не получит нужной информации. Мы не сможем помочь педагогам, и их будут продолжать сгонять на курсы «всё обо всем».